НЕВЕСТА
Наконец-то Алик решил жениться. Девушка - молодая и симпатичная работала парикмахером и Алик, для начала, стал каждый день стричься у прекрасной Анжелики (с ударением на “е”, так она сама себя называет).
Когда в очередное посещение парикмахерской, Анжелика, бросив свои парикмахерские причиндалы, заплакала и заявила, что стричь больше совсем нечего, Алик признался, что он вообще может не стричься годами.
И это была чистая правда, так как в счастливую для Алика парикмахерскую, его загнал прокурор, которому чувство прекрасного просто не позволяло больше обозревать каждое утро засаленные Аликовые патлы, торчащие из-за торчащих Аликовых ушей.
Алик пояснил заплаканной парикмахерше, что хочет на ней женится, но если она намеков не понимает, то может вечером придти к нему. Тут же Алик пригласил Анжелику в свою однокомнатную квартиру, которую, кстати, содержал в исключительном порядке. Анжелика согласилась.
Надо сказать, что Алик и Анжелика, и в настоящее время пребывают в счастливом браке, правда бездетном, и Анжелика, ни в коем случае не является в данном произведении (в отличие от Алика) предметом каких-либо насмешек и надругательств.
Вот там, в квартире Алика на следующее утро автор и уподобился быть представленным невесте Алика.
А было это прекрасным субботним летним утром, когда автор, измученный непосильными трудами, собирался на речку Урал со своей семьей, которую не видел по причине командировок где-то с месяц.
Когда дочка в бантиках и с резиновым кругом, и, счастливая присутствием мужа жена, выходили из квартиры, как всегда в пошлом романе про усталых сыщиков зазвонил телефон. Звонил прокурор, но послал он автора не на раскрытие какого-то ужасного дела, которое могло бы автора прославить на весь округ, а может быть и на всю ГВП. Ничего подобного, посылался автор к Алику на квартиру, где Алик то - ли кого-то зарезал, то ли его кто-то зарезал, но весь дом (по словам прокурора, которому позвонили из милиции) залит водой и кровью, а соседи берут приступом Аликову квартиру, а автор ближе всех живет, а прокурор выезжает и вот-вот приедет (так и не приехал).
Короче, автор действительно увидел весь пятиэтажный подъезд залитым водой и кровью, а возмущенных соседей, неистово стучащихся в обитую дерматином дверь Аликова обиталища. С помощью участкового и дав слово, что весь ремонт за счет виновника (заранее зная, что от Алика этого не дождешься), автор убедил соседей разойтись, после чего хитрый Алик, (который до этого притворялся, что его вообще не существует, не только в квартире, но и в радиусе ста километров, а за дверью раздается голос его брата-рецидивиста) впустил автора в квартиру.
Алик был весь пьяный, мокрый, бегал по квартире с половой тряпкой и вытирал воду, которая заливала полы. При этом Алик просто излучал счастье и радость бытия. Он провел автора в комнату и представил сидящей в кресле испуганной девушке с перевязанной ступней.
“Анжелика - моя невеста”, - с гордостью сказал Алик.
“Анжелика, претензии к нашему работнику есть?”,- спросил автор и, получив отрицательный ответ, выслушал от счастливых молодых страшную историю.
Желая получить все и сразу, Алик залил неопытной семнадцатилетней Анжелике стакан неразведанного технического спирта (убедив девушку не бояться, что будет горько, зато потом будет приятно).
Доверчивая Анжелика так и не дождалась когда будет приятно, так как ее мгновенно затошнило, и она, вцепившись в трубу сливного бачка туалета, так и проблевала полночи.
Алик же, когда, как ему показалось, Анжелика пришла в себя, пытался ее из туалета вытащить. Так как по причине крупных габаритов Ажелики, Алик в туалет пройти не смог, он стал тянуть Анжелику за эти самые габариты, как дедка за репку. А Анжелика, вцепившись в трубу, выйти не хотела или не могла. Наконец труба не выдержала и оторвалась. Алик упал на спину, на него упала Анжелика, а сверху упал чугунный сливной бачок, вдребезги разбив унитаз, осколками которого Анжелика была ранена в ногу.
Сверху хлестала вода, из ноги Анжелики хлестала кровь, а Алик, хлопнув еще рюмашку, волокал Анжелику по всему подъезду с пятого этажа на первый и обратно. Растерялся парень.
Наконец какой-то предутренний прохожий вошел в положение и вызвал Скорую.
И вот когда Скорая оказала помощь, скорый врач- спец медик хмурый костоправ резонно обратил внимание Алика на тот факт, что соседи, видимо скоро проснутся, так как вода струилась уже из всех дверей в подъезде, и, как предположил опытный врач, который по долгу службы навидался всякого, его помощь может понадобиться уже самому Алику.
Врач, дежурство которого кончалось, любезно предложил Алику свои услуги, то есть сказал, что может посидеть с ним на кухне и попить спирту, бутыль с которым он углядел среди сервировки стола, а после того, как придут соседи и справедливо нанесут Алику всяческие повреждения он, врач, профессионально наложит Алику бинты, шины и швы.
При этом врач умело оперировал такими святыми понятиями, как Клятва Гиппократа, долг Советского врача и другими общечеловеческими ценностями. Он приводил массу случаев, когда получившие побои в аналогичной ситуации потерпевшие, выживали только из-за его, врача, умелой и скорой помощи.
В качестве дополнительного аргумента врач предложил пригласить водителя автомашины Скорой помощи, заявив, что вдвоем с водителем они, безусловно, сумеют воспрепятствовать перерастанию процесса избиения Алика в его убийство.
Легко внушаемый Алик, который к тому же понял, что врача от бутыли не оттащить, подумал и согласился, и они, уложив пострадавшую на диван и позвав водителя, пьянствовали на кухне до тех пор, пока соседи не пробудились. Врач понял это первым и коварно смылся, пользуясь своим белым халатом как маскировочным средством. Смылся и водитель под предлогом, что много вызовов и нужно везти врача. Хотя и врач, и водитель в результате чрезмерного количества поглощенного ими гидряшки (он же “шило”, он же “зеленый”, он же и т.д. и т.п., а именно: спирт этиловый технический гидролизный) сами требовали скорой помощи.
То есть из всей команды не блевал только тренированный Алик.
В общем, друзья подвели и Алику пришлось держать оборону, притворяясь своим родным братом, который, кстати, был никакой не рецидивист, а зам. Начальника следственного управления МВД одной из автономий Поволжья.
При этом вся пикантность ситуации заключалась не в том, что Алика кто-то действительно собирался бить, как тому в результате умелой психологической обработки врача и глубокой алкогольной интоксикации, казалось.
Дело в том, что бачок наши друзья оторвали где-то часа в два-три ночи, вода хлестала из туалета прямо в стенку коридора, но ни Алик, ни врач с водителем до прихода автора, то есть часов до восьми утра так и не перекрыли кран, и единственная просьба, которую весь подъезд истерически обращал к Алику была: “Перекрой воду, гад!”.